Дарёному коню…
( Об убийственной материнской заботе, о профессиональном занудстве и о том, как трудно в наше время найти хорошего парня.)
Этот парень сразу не понравился миссис Грейнджер. Прежде всего тем, что имел наглость просить разрешения встречаться с её дочерью, что уже само по себе свидетельствовало о непомерном самомнении. Кроме того, он был некрасив и отличался жуткой походкой. Заведи кто-нибудь из подруг миссис Грейнджер подобного ухажёра, она бы сказала, что это даже хорошо, чем страшнее мужчина, тем меньше охотниц его увести. Но её солнышко, несомненно, достойна была только самого лучшего. К тому же, избранник Гермионы оказался профессиональным спортсменом (а ведь всем известно – у спортсменов, даже самых неприглядных, отбою нет от поклонниц, тем более что не очень-то они и отбиваются) да к тому же иностранцем (а значит собирался увезти её золотце в свою дикую страну, которую миссис Грейнджер ни за что не смогла бы найти на карте). И в довершение всего на очень качественно завуалированный вопрос о его материальном положении Виктор ответил, что призовых денег, которые он получает за каждую победу, вполне хватит и на безбедную жизнь для Гермионы, и на рождественские подарки для всех её родственников, то есть фактически изъявил желание купить девочку, как последнюю… ЫЫЫЫЫЫ!... Но вот зубы у него были безупречные, так что формально придраться было не к чему…
читать дальше…….
Они расстались. Гермионе в ту пору было только пятнадцать, и она ещё не готова была бросить всё и уехать в другую страну, разорвав отношения с матерью. А Виктор находился на самом пике своей карьеры и тоже не готов был отказаться от всех перспектив ради сомнительного удовольствия угодить потенциальной тёще.
…………………….
…………………….
Новый жених Гермионы не понравился миссис Грейнджер сразу же, ещё до того, как она успела заглянуть ему в зубы. Начать с того, что он был едва ли не старше самой миссис Грейнджер. Нос этого субъекта вызывал в ней жгучее желание срочно позвонить своему приятелю – пластическому хирургу, желтушный цвет лица красноречиво свидетельствовал о больной печени, а отёки под глазами – о серьёзных проблемах с почками. Волосы он, похоже, в последний раз мыл ещё будучи школьником. Его глухая чёрная мантия, лишённая малейшего намёка на элегантность, являла собой неоспоримое свидетельство совершеннейшей закомплексованности своего хозяина, а, судя по степени её изношенности, он был ещё и непростительно беден. А уж когда этот тип открыл рот, чтобы поздороваться, миссис Грейнджер с трудом подавила в себе желание немедленно выставить его за дверь. Зубы у него частью отсутствовали, частью наползали друг на друга и вообще сильно напоминали страшную картинку с агитплаката, висящего в коридоре стоматологической клиники.
Гермионе было уже далеко не пятнадцать. Если быть точным, последние четыре года ей было двадцать девять с половиной. Она уже защитила три диссертации и опубликовала восемь монографий. У неё был собственный дом, собственная метла и собственный счёт в Гринготсе. Она давно уже отказалась от мини-юбок и перешла с обычного увлажняющего крема на крем от морщин. И теперь, когда она по случаю какого-нибудь праздника наносила вечерний макияж, старшеклассницы в хогвартских коридорах хихикали над ней, называя результаты двух часов, проведённых у зеркала, "боевой раскраской модели "последний шанс".
С Северусом Снейпом она жила уже больше двух лет и ей, по большому счёту, было совершенно наплевать, что думает по этому поводу миссис Грейнджер. Просто не далее как вчера вечером ей удалось убедить своего бой-френда, что пора уже узаконить их отношения, а в этом случае приличия требовали предъявить будущего супруга родственникам. При всём при этом Гермиона немного волновалась. С одной стороны, знакомство с родителями невесты должно было отчасти перекрыть Северусу пути к отступлению, с другой – одна только беседа с миссис Грейнджер могла вызвать у него желание бежать от суженой как можно дальше, не разбирая пути.