Ну, поехали...))

[foxiney]

Обещанный хаусостёб. Ворнинги традиционные: туповато, пошловато, но, надеюсь, хоть немного смешно)))…

Рождество. Больница вся в китайских гирляндах, обвешанная мишурой палата интенсивной терапии. На кровати прелестное белокурое создание, переходная форма между «маленьким ангелочком» и «гением чистой красоты», всё в трубках, вокруг наставлена куча ужасающего вида техники. Лицо у прелестного создания синюшного оттенка, под глазами круги. В сторонке команда Хауса в полном составе что-то бурно обсуждает. За кадром неровный топот и стук трости по кафелю. Входит Хаус.

Хаус: Я не выспался, меня мучает нога, насморк, мигрень и простатит, таблетки закончились, жизнь – дерьмо. Поэтому мне срочно необходимо над кем-нибудь поиздеваться… Ну что, кого мы сегодня будем препарировать?
Кэмерон: Вы хотели сказать «обследовать»?
Хаус: Это как пойдёт!.. Только не говорите, что до сих пор не подобрали мне подходящую жертву! (оглядывается) Это она?
Форман: Девочка, 13 лет. Полный паралич, потеря слуха и зрения, отказ почек, жидкость в лёгких, отёки по всему телу, повышенная потливость, зуд в левой пятке.
Хаус (разочарованно): Это либо сифилис, либо она беременна. Выписывайте.
Чейз: У неё температура тела околонулевая.
Хаус (оживляясь): Да? Срочно сделайте анализ крови, мочи, слюны, ногтей, волос и чего-нибудь ещё. А пока можно охладить на ней парочку бутылок шомпанского.
Чейз: Мы так и думали, что с этого начнётся, поэтому все анализы взяли заранее. Правда…
Хаус: Ну что?!
Форман: Пока мы мерили ей температуру, у неё кровь носом пошла. Стали останавливать, так она чуть не задохнулась. Занялись лёгкими – начался сердечный приступ. Влили ей пол-литра карвалолу, так почки отказали, провели гемодиализ - у неё пропали слух, зрение и дар речи.
Хаус: А печень?
Чейз (разводит руками): А печень мы у неё вообще не нашли.
Хаус (достаёт маркер): Какие у кого есть тупые идеи?
Форман: Волчанка.
Кэмерон: ВИЧ
Чейз: Я согласен.
Хаус: Согласен? Ты что, опять с ней спишь?
Чейз (смутившись): Хорошо, пусть будет стафилококк.
Хаус (стучит тростью в стену): А ты что скажешь?
Голос Уилсона из-за стены: Это рак.
Хаус: Вы все идиоты! (ещё раз стукнув в стену) И ты тоже!.. О чём нам говорит повышенная потливость?
Кэмерон: У неё жар.
Хаус: А пониженная температура?
Чейз: У неё озноб?
Форман: У нас что, два взаимоисключающих симптома?!
Хаус (торжествующе): Точно! У неё острый чтототаматоз! Срочно сделайте ей УЗИ, ЭКГ, МРТ, НТВ, ПТУ, ДТП, КГБ, МММ и лоботомию!

Кэмерон (методично записывая): А согласие родных?
Хаус (с величайшим удивлением): А у неё есть родные? Жаль, ставить опасные эксперименты на сиротке было бы как-то проще.
Форман: Родителей у неё нет, опекуном числится дедушка.
Хаус: Отлично! Запугаем старого хрыча и приступим к делу.
Чейз: Дед точно ничего не подпишет. Его полчаса назад в психиатрию забрали – всё кричал о каких-то детишках и подарках и порывался позвонить своему брату Санта-Клаусу.
Хаус (задумчиво): Тогда деда тоже надо проверить, вдруг это у них семейное.
Кэмерон: У деда нет медкарты. А говорит он с таким жутким акцентом, что кроме «Санта-Клауса» мы ничего не разобрали. Придётся подождать заключения психиатров.
Чейз: И результаты наших анализов тоже.
Хаус (бросив беглый взгляд на пациентку): Некогда ждать, она умирает! Спасти её может только срочная лоботомия!
Кэмерон (в ужасе): А если мы ошиблись?
Хаус (пожимает плечами): Тогда нас ждёт очередная слезливая рождественская серия. Как раз в твоём духе, так что не расстраивайся.
Форман (с сомнением): Я, конечно, понимаю, что это не в наших традициях, но, может, для разнообразия хотя бы Кадди предупредим?
Хаус (подозрительно): Зачем?
Форман (рассудительно): Чтобы, если мы вдруг облажаемся, все шишки и повестки в суд посыпались на неё.
Хаус (одобрительно кивает, стучит тростью в потолок): Эээй, шеф, ты не против, если мы тут по-тихому сделаем несовершеннолетней пациентке лоботомию?

Секундная пауза, за кадром стук каблуков. В дверь врывается Кадди в майке с разрезом до пупа.

Кадди: Хаус, ты в курсе, что только что сорвал мне переговоры со спонсором?
Хаус: Ничего страшного, отдашься ему ещё раз… Зато теперь ты уже не станешь вопить, что я ставлю эксперименты на больных без твоего ведома – заметь, тебя предупредили!
Кадди: Из чего делаю вывод, что согласия родных девочки у тебя нет.
Хаус (с выражением святой невинности на лице): А мы быстренько. Никто даже не заметит.
Кадди: Теперь попробуй в двух словах убедить меня, что вероятность летального исхода при условии проведения лоботомии меньше вероятности летального исхода без оной.
Хаус: Шансы 50/50 – либо выживет, либо нет.
Форман (из-за плеча Хауса): У неё температура околонулевая.
Кадди (подозрительно сощурившись): а температура упала до того, как вы начали её обследовать?
Кэмерон (смущённо): вообще-то она пришла с жалобами на зуд в пятке…
Хаус (удивлённо оглядывается на Кэмерон): Так надо было сразу ампутировать ей ногу!
Кэмерон: Это жестоко!
Хаус: Зато эффективно!
Кадди: Так я всё-таки не поняла, что с девочкой?
Хаус: Вскрытие покажет. В смысле, как только вскроем ей череп, сразу всё определим.
Кадди (раздражённо): Ну, конечно, что может быть проще – залезть пациенту в мозг?! Это у нас и от чумы помогает, и от насморка, и от плоскостопия. А всё потому, что у Хауса ИНТУИЦИЯ, а учебники по анатомии все как один врут. Только если вы её угробите, кто будет за всё отвечать?!
Хаус (скептически): Ты когда пытаешься говорить умные вещи хоть грудь-то прикрывай – может, кто тебя и услышит. А пока надо сделать девочке лоботомию, иначе она умрёт.
Кадди: Почему?
Хаус (пожимает плечами): У сценаристов надо спросить. Почему-то наши пациенты вообще никогда дольше двух суток не живут.
Голос Уилсона из-за стены: Это рак!
Чейз: Или волчанка.
Хаус: Было уже!.. И вообще, всё как-то слишком просто. Подождём пару минут, может, еще что-нибудь случится.

Двухсекундная пауза. Затем в палату вбегает медсестра с конвертом. Отдаёт конверт Хаусу и быстренько смывается, чтобы не занимать место в кадре.

Хаус: Это результаты анализов. (извлекает из конверта рентгеновский снимок со смутно различимыми очертаниями головного мозга) У неё в мозгу восемь новообразований по полтора дюйма каждое.
Голос Уилсона из-за стены (торжествующе): Это рак!
Хаус (достаёт из конверта листок с какими-то загадочными формулами): Согласно результатам анализов, новообразования состоят из стопроцентного Н2О, имеют плотную кристаллическую структуру и температуру -2 градуса по Цельсию.
Кадди: Чего?
Хаус: Нууу, как бы это выразиться пометафоричнее… У неё лёд в мозгах!
Кэмерон: Это водянка! А лёд образовался из-за пониженной температуры тела.
Форман: А зуд в пятке как объяснить? Скорее уж это кабздецидоз мозга на фоне острого чтототаматоза с осложнением в виде пяточного нейролимфоостеохандроза.
Чейз: Или новый штамм гриппа.
Кадди (робко): А может волчанка?
Хаус (раздражённо): Так, волчанку больше не предлагать!.. Кабздецидоз не подходит – она ещё жива, гриппа нет в анализах, а водянка мне просто не нравится. Кто ещё какие страшные болезни знает?

Кадди окидывает их взглядом из серии «то ли мир сошёл с ума, то ли я сошла с ума» и незаметно ретируется.

Чейз (глядя в монитор): У неё кардиограмма распрямляется.
Хаус: Это симптом! (записывает) Что там ещё у нас было?
Кэмерон: Потливость, зуд в левой пятке, слепота и паралич. Кажется, она ещё на что-то жаловалась, но мы не поняли – девочка не знает английского языка, а единственного, кто её понимает, к тому времени уже забрали психиатры.
Хаус (задумчиво рассматривает список симптомов): Надо всё-таки проверить деда. Наверняка там что-то наследственное.
Форман: Или неврологическое.
Кэмерон: Или аутоиммунное.
Чейз: Или отравление токсинами.
Голос Уилсона из-за стены: Или рак!
Хаус: Значит так, ты (тычет пальцем в Формана) иди, займись стариком. А вы двое дуйте к ним домой. Наверняка там где-то завалялся осколок ядерной боеголовки или пакетик с сибирской язвой.
Чейз: Они не местные. И, насколько я знаю, психиатрам так и не удалось выяснить у деда, где они живут.
Хаус (почесав голову в пяти местах): Хорошо, тогда дуйте готовить операционную – всё-таки сделаем ей лоботомию на всякий случай.
Кэмерон (растерянно): А вы?
Хаус: А я пойду к Уилсону, сожру у него что-нибудь…

Двухсекундная врезка: Уилсон отнимает стетоскоп от стены, прячет в стол недоеденного омара и спешно заваривает «Доширак».

Хаус: …Возможно, меня осенит, и тогда я вам позвоню и прерву операцию на самом интересном месте.

Доблестные труженики американской медицины один за другим покидают палату. Последними выходят Чейз и Кэмерон.

Чейз (шёпотом): Надо будет потянуть время, чтобы Хаус успел придумать что-нибудь гениальное и остановить нас.
Кэмерон (всхлипывает): Бесполезно, она всё равно умрёт.
Чейз: Почему?
Кэмерон: Потому что сегодня Рождество. А в каждой рождественской серии обязательно кто-нибудь должен умереть, чтобы зрители могли поплакать вместе со мной.

Все уходят. Парализованная, медленно тающая Снегурочка тоскливо пялится невидящим взглядом в потолок. В её глазах скорбь всех российских школьников, плохо учивших английский язык

Апд. Готово!))