[Foxiney]

Ну, коль уж у нас нынче такой день, начну выкладывать.
И спасибо святым равноапостольным Кириллу и Мефодию за любезно предоставленные буквы!

Название: пока не придумала
Автор: Фокса
Бета: повесилась
Рейтинг: R
Жанр: псевдоисторическая зарисовка с легким налетом фантастического
Саммари: просто сиквел к моему недописанному ррроману в популярном нынче жанре славянофентазятины. Кто читал про кликуш - тот поймет.
Примечание: функцию летописца на себя не беру и на достоверность не претендую! Тем не менее, все возможные совпадения с реальными событиями не случайны.
Вместо предисловия:
Когда-то я писала. Много писала. И фанфы, и ориджи… Теперь вот могу только так. Понятия не имею, что у меня получилось. Но надеюсь, что оно кому-нибудь нужно…


Девчонка была очень даже ничего, с этим никто бы спорить не стал, а вот лозунг отдавал явным маразмом. На листе картона, поднятом над головой красавицы, аршинными буквами значилось: «Вийду замiж за Кречетiвця, який перейде на сторону народу». Роман только фыркнул и отвернулся, решительно не понимая, на кой сдался юной революционерке бесхребетный слабак, готовый нарушить присягу ради смазливой рожицы с намалеванным флагом на щеке. Ну и, кроме того, как-то упорно не вязалось в его понимании слово «народ» с этой вот толпой малолетних столичных бездельников. Настоящий народ стоило бы поискать где-нибудь в Ужворонске, Межанске или Выдрине: на заводах, в шахтах, на полях… Да и в стольном Старове он был, если откровенно. Потому что, как бы ни хотелось уверить себя, что противостоят тебе сплошь хулиганы да недоумки, но глаза ведь не врут – не было тут черного и белого. И люди за последние несколько недель на площадь приходили самые разные – кто поучаствовать, кто просто поглазеть. Орали что-то, махали флагами… а порой и чем потяжелее, кто-то полчаса, кто-то все выходные. Были среди них и добропорядочные с виду пролетарии, и явные интеллигенты, домохозяйки, студенты, коммерсанты… Этих Роман даже отчасти понимал – президент, вызвавший такую бурю негодования, и впрямь был редкостным идиотом, да к тому же ворюгой. Да и можно ли вообще сказать хоть что-то хорошее о власти, при которой стражам правопорядка приходится покупать форму за свой счет? И, в общем-то, любой из тех, кто стоял сейчас оцеплением вокруг охваченной бунтом центральной площади, с радостью сам вывел бы главу, прости Всесущий, государства из кабинета под белы рученьки да сопроводил бы вниз по лестнице крепким пинком. И, тем не менее, они стояли – не за президента, а против этих вот… Которые не народ…
Роман давно уже привык выделять их в толпе протестующих: молодые, наглые, с пластиковыми касками на головах и с самодельными фанерными щитами, с чистейшей, неразбавленной и незамутненной ненавистью в глазах. Именно они громче всех кричали, активней всех размахивали танспорантами, уверенней прочих наступали на безоружный, но оттого не менее упорный кордон. В их арсенале имелись цепи и биты, арматура и бутылки с бензином. Над ними, наравне с государственным прапором, развевался «звездатый», как шутили «кречеты», флаг «закатных друзей», а порой и мелькало зловещее красно-черное трехполосное знамя, памятное многим еще со времен Великой войны. Они жили прямо тут же, в палатках, посвящая все свое время бунту, который сами называли протестом: идейные, свободные, революционно-активные… и совершенно не обремененные заботой о хлебе насущном. Их бесплатно кормили, а может и приплачивали – и они буянили вдохновенно, с полной самоотдачей, вводя в заблуждение обывателей и до скрежета зубовного зля милиционеров…
Так вот красавица с идиотским плакатом часто мелькала в обществе таких вот… активистов, хоть и не рисковала лезть в передние ряды. Зато упорно лезла на сцену у поверженного памятника Вождю, или вот, как сейчас, на перевернутую железную бочку. Эдакий парадно-показной патриотизм в резком контрасте с молчаливой верностью застывших в оцеплении милиционеров.
Сама девчонка вряд ли различала лица над типовыми щитами в обрамлении типовых шлемов, а вот Роман заприметил ее давно. Работала ли эта барышня до начала беспорядков где-нибудь, училась ли, оставалось неизвестным – последние два месяца на площади она пребывала постоянно: то скакала по сцене, то пирожки разносила, то пыталась втиснуть цветок в прорезь милицейского щита. А теперь вот замуж собралась. Тьфу!
И вот это – народ? Гнать бы их к семирогим водометами, а потом уже разбираться, кто за что митинговал!


…Красавица между тем спрыгнула со своего насеста и походкой манекенщицы двинулась вдоль застывшего строя «кречетов» на расстоянии двух-трех шагов. Не иначе, решила продемонстрировать приятелям свою смелость . Оно не трудно, когда знаешь, что бить тебя все равно не станут, но оттого не менее эффектно.

- Нууу… - протянул капризный голосок тоном нетерпеливого ожидания.
Плакат с дурацкой надписью едва ли в лицо не уперся.
- Что «ну»? - раздраженно выплюнул Роман, прекрасно понимая, что разговаривать с бунтовщиками не следует, но уже не в силах сдержаться.
Размалеванная картонка уползла вверх, и под нею обозначилось лицо. Удивительно милое, как на картинках с ура-патриотических сайтов. И глаза - чистые-чистые! С такими глазами в кино бы сниматься, или хоть для тех же картинок, а не прыгать по баррикадам.
…Матримониально озабоченная активистка, как оказалось, тоже его рассматривала и, видимо, моментально схватывала настроение. Мгновение – и взгляд девушки стал тошнотворно-обольстительным, как в зарубежных фильмах. Губы изогнулись в пошловатой улыбке. Девушка ждала реакции и дождалась.
Роман криво усмехнулся:
- Что, нравлюсь!
Улыбка мигом сползла с лица вместе с многообещающим блеском глаз.
- Не льсти себе!
- А что так? – это становилось уже в некотором роде забавным.
Девица злобно скривила губы, что ей удивительным образом шло. И буквально выплюнула в лицо:
- Рожа у тебя кирпича просит! И дождется, я тебе говорю!
Боец попытался скопировать ее ухмылку, что вряд ли получилось:
- Ну, вот почему ты такая красивая - и такая злая? – сакраментальное мужское «не трахали давно что ли?» застыло на языке. Дурочке и без того хватило.
Революционерка на пару мгновений застыла, не зная, что ответить. Потом опомнилась, быстренько натянула на лицо прежнюю похабно-слащавую улыбочку:
- Не парься, все равно не про твою честь!.. А рожа твоя ментовская, продажная кирпича все-таки просит!
И, не дожидаясь ответа, двинулась дальше вдоль строя застывших стеною «кречетов», соблазнительно покачивая бедрами. Но Роман на нее не смотрел – в отдалении, на специально установленной сцене начинался очередной концерт «в поддержку революции». Певица тоже была красивая. Она пела всякую муть, но с такого расстояния сквозь гомон толпы было плохо слышно…

***
«Накаркала, стерва!» - успел еще подумать Роман четыре часа спустя, понимая, что увернуться от нацеленного прямо в лицо орудия пролетариата уже не удастся.
Плюгавый типчик в оранжевой каске строителя и с платком на морде применил излюбленный прием благородных борцов с режимом, столь же подлый, сколь и эффективный: подскочить неожиданно, пока приятель отвлекает внимание, швыряя в кречетов тайкинские петарды или лупя их цепью, пшикнуть из газового баллончика снизу-вверх, прямо под пластиковое забрало… а дальше вариантов уйма. Когда дезориентированный, задыхающийся, ослепший милиционер инстинктивно срывает с себя шлем в поисках свежего воздуха, ему можно, например, безнаказанно съездить булыжником в лицо. Или куском арматуры по голове. Или даже из травмата выстрелить… Проклятье! Он еще пытался отбиваться, не глядя. Кажется, даже расквасил кому-то нос… И кому-то, похоже, попал ботинком под колено… А, может, просто подсознание пыталось уверить, что все не так плохо, что не без боя его взяли… потому что тело и все еще безотказный слух со смертельным упорством твердили об одном – бездельники в оранжевых касках перешли в атаку, и вот сейчас его, старшего сержанта Меженко, отличника спортивной и боевой подготовки, оглушенного и потерявшего ориентацию в пространстве, неумолимо вырывают из строя. А со всех сторон нарастают крики и звуки ударов, и это значит, что товарищи уже не смогут помочь. «Выйти из строя» в данном случае значит остаться с озверелой толпой один на один… Или один на сотню… Тяжелый удар обрушился сверху прямо на незащищенную голову. Видимо, пока не металл, иначе вырубило бы сразу. Тут же чья-то рука скользнула по ноге, протискиваясь в карман форменных штанов. Еще удар по голове, другой в печень, пинок в пах… а потом негромко хлопнуло, и левую ногу выше колена обдало раскаленной лавой. Та не выдержала, подогнулась, уперлась коленом в землю. Удары посыпались уже на спину. И как-то разом стемнело…

Апд. Обновление см. в комментах

запись создана: 24.05.2014 в 18:49

@темы: тварьчество Нэй

Comments

[Foxiney]

ringal, да на здоровье! Мне ж не жалко!

[Клир]

- Ты еще увидишь своими глазами торжество Закраинской государственности, - заявила кукла непререкаемым тоном и ехидно усмехнулась.
- Не правильно! – поспешил поправить Роман. – Она сказала, я увижу, как с Закраины разбегаются олигархи и всякие прочие.
- Ну так а я что тебе говорю?
-Ты говоришь другое.
- Что я говорю, это мне лучше знать! – фарфоровая красавица презрительно фыркнула, вальяжно прогуливаясь по краю книжной полки. – МОЕ слово верное! А ты ничего даже не поймешь.
- Я-то? И что я должен понять?
- Не должен! Потому и не понимаешь. Так что не напрягай зря умишко, лучше просто слушай и запоминай.
Ну, это уже было хамство за пределами допустимого. Роман презрительно усмехнулся:
- А знаешь, главное я уже понял.
- Серьезно? – кукла остановилась и, обернувшись к нему, заинтересованно склонила на бок головку.
- Серьезней не бывает. И знаешь в чем дело? Тебя нет, и слова твоего нет! Ты всего лишь игрушка из фарфора и тряпок, которую сделала моя чокнутая сестра!
- Уверен?
- Более чем?
- Так чего ж ты тогда разговариваешь с тряпками и фарфором?
Прямой вопрос сразу и основательно выбил почву из-под ног. Действительно, это надо ж было ввязаться в дискуссию с куклой! И что ей теперь ответить? Да что ни ответь, произнести хоть слово сейчас – значит принять ее правила игры.
- Говорила ж я тебе, не напрягай умишко! Он и без того у тебя хиленький, пожалей хоть то, что есть.
- Лучше затнкись!
- А что так?
- Заткнись, иначе…
Пальцы уже почти сомкнулись вокруг миниатюрного тельца. О стену ее что ли приложить? Или сразу с балкона? Или на пол- и припечатать ботинком?..
Вместо этого на полу оказался сам Роман, впечатавшись затылком в противоположную стену.
Комнату встряхнуло, как землетрясением. Потом еще раз.
Фарфоровая стерва зловеще, как в иностранных ужастиках, рассмеялась…

…Старенький автобус тяжело подпрыгнул на какой-то особенно глубокой колдобине, разом вытряхивая из головы воспоминания о безумном сне, а заодно развеивая сонливость вообще. Судя по заоконному пейзажу, первая половина пути была уже преодолена, приближалась развилка Межанск-Углегорск на которой, если верить говорливым теткам-попутчицам, расположилась новая местная достопримечательность.
- Граждане сепаратисты, мы подъезжаем к блокпосту вооруженных сил Закраины, - бодро объявил водитель, подтверждая предположение. - Приготовьте ваши документы и запасы продовольствия.
Смысл шутки стал понятен, когда автобус остановился у наспех возведенной преграды из мешков с песком и поваленных деревьев. Последнее вызвало особое раздражение, поскольку зелени тут и без того было немного… Полдюжины растерянных парней в форме закраинской армии и впрямь выглядели недокормленными, явно плохо понимали, что они здесь делают, и от предложенных сердобольными бабками бутербродов и пирожков даже не думали отказываться. Они долго с умным видом изучали документы водителя автобуса, затем с той же деланной суровостью прошлись по салону, проверили паспорта у всех мужчин… на Романа один посмотрел очень внимательно… и отшатнулся, едва только тот поднял голову, перехватывая взгляд… Уже потом, снова трясясь по разбитому асфальту, битый жизнью кречет задумался, что же такого страшного мог увидеть этот оторванный от мамкиной юбки срочник в его глазах? Наверное, то же самое, что видел сам Роман каждый раз, глядя в зеркало, и что упорно мешало ему свыкнуться с собственным отражением, признать его своим. Семирогий знает, что это было! Может быть, огонь горящих покрышек на Площади Свободы в Старове, а может и что-то еще более страшное. Тяжелое и неотвратимое, как Слово кликуши…
…Второй блокпост вырос на дороге километров через десять и, судя по реакции водителя, во время прошлого рейса его здесь еще не было. Там дежурили ребята в точно таком же, как у армейцев, комуфляже, только с шевронами (дешевыми, печатными) на фоне трехполосного красно-черного флага и отчего-то в трикотажных масках с прорезями для глаз и рта. Эти навели немало шороху среди заполнявших автобус обывателей. Они не тряслись и не смущались, уверенно, по-хозяйски проверили паспорта у всех и перерыли багаж. Выцепили на этот раз двоих: Романа и еще одного угрюмого мужика, предъявившего паспорт с трехцветным роснинским флагом на обложке.
- Куда и зачем направляетесь? – сходу поинтересовался дежурный, давая понять, что от ответа зависит многое.
- В Межанск. К бабе, - отозвался роснинец как-то развязно хихкнув, и Роману вдруг показалось, что тот пьян… хотя еще пару минут назад, в автобусе, этот тип выглядел совершенно вменяемым.
- То есть? – дежурный нетерпеливо дернул автоматом.
- А то я тебе объяснять стану!.. Тебе, парень, вообще сколько лет? Раз пукалку дали, значит, должен уже понимать, что значит «к бабе поехать».
Типчик с автоматом на мгновение завис… Но быстро опомнился:
- Кто такая? Как зовут? На основании указа временно исполняющего обязанности президента Закраины каждый гражданин Росны должен четко обосновать цель своего пребывания на территории Закраины.
Выучил же! Роман едва сдержался, чтобы не сплюнуть презрительно себе под ноги.
- Мать же твою тайкинскую! – выругался попутчик. – Объясняю доходчиво: баба тут у меня! Как зовут – не твоего ума дело! Моя баба, понимаешь, или как?.. Работала посудомойкой в ресторане у нас в СлавИне, а я там же охранником… Разумеешь, нэ? Потом она на Родину, а потом в новостях сказали, что у вас тут сепаратисты какие-то завелись. Вот если б твоя баба к сепаратистам попала, ты б ее не вывез бы что ли, а? Так я свою забрать хочу! Вот ты не поверишь, всей душой к ней прикипел и борщи она охрененно готовит… Будь ты человеком! Я ж только сгребу ее в охапку и тут же обратно.
Что-то очень похожее роснинец заливал и на первом блокпосту, только не так цветисто. А тут – словно бы в старом кино: изрядно принявший на грудь пролетарий выкладывает всю свою подноготную первому, кто проявил к ней интерес. Это Роман заметил, а дежурный, похоже, нет. Помялся какое-то время, потом махнул рукой… и, верно, отпустил бы пьяницу на свидание со своей любовью, не нарисуйся рядом еще один с трехполосным шевроном. Тот очень придирчиво проверил документы гостя, внимательно оглядел иностранца и велел, прихватив багаж, следовать за собой.
Роман после этого, предъявляя документы, даже испытал некоторое волнение. Но внезапно все прошло более-менее гладко: указанное в паспорте место рождения в Межанске что-то да разъяснило для бойцов с Площади Свободы. А на заданный как бы между прочим вопрос о шраме на морде ответное «а ты сам прими на башку полтонны породы и потом выползи оттуда живым и без шрамов!» прозвучало достаточно убедительно.
Роман и сам не знал, что умеет так врать.
Тем не менее, второй блокпост остался за спиной, а минут через десять с той стороны протрещало автоматной очередью. Обыватели удивленно заозирались, явно не понимая, что это было. Сержант Меженко предпочел не разъяснять…
Над третьим блокпостом гордо развевался роснинский трехцветный прапор. Смурные мужики в разномастном камуфляже без шевронов деловито, но без излишней придирчивости, осмотрели салон, вежливо предупредили пассажиров, что те въезжают в опасную зону «которая может быть подвержена обстрелам закраинских войск», проверили документы у мужчин… Когда очередь дошла до Романа, две улыбки встретились и радостно замерли друг напротив друга. Потом знакомая рука обрушилась на плечо:
- Охренеть! Ромка! Тебя каким тайфуном в наши степи?
- Тайфуном перемен, - отозвался Роман, обнимая дежурного и похлопывая по спине. – Налете вот, и потянуло со страшной силой на Родину.

[ringal]

Кликуша корректирует свое предсказание?

Над третьим блокпостом гордо развевался роснинский трехцветный прапор.

кто-что развевался?

[Клир]

ringal, нет, это пока только у жертвы пророчества крыша едет.))

Прапор там развевался! Шо на соловьиной мове значит "знамя".

[ringal]

Клир, спасибо))
а то мову совсем не разумею

[Foxiney]

- Охренеть! Ромка! Тебя каким тайфуном в наши степи?
- Тайфуном перемен, - отозвался Роман, обнимая дежурного и похлопывая по спине. – Налетел вот, и потянуло со страшной силой на Родину.
- Оно и понятно, - Славка Чиж, друг детства, сгреб кречета за плечи и потянул в сторону от автобуса, где неугомонные старушки опять пытались кого-то накормить, задерживая отправление: - смотрел тут новины как-то… Короче, я сам бы оттуда сбежал…
- Да я не… - Роман коснулся рукой обретенного шрама, - я отпуск догуливаю. Заодно бабушку хотел в Полянск забрать, а то в тех же новинах такое рассказывают…
- А ты больше смотри закрутские каналы, узнаешь еще, что мы тут младенцев едим, - Славик жизнерадостно и без всякого ехидства заржал.
- А вы не едите?
- Пробовали. Оказалось, невкусно… Ты, может, переберешься в броневик? А то я тут парням харчей приволок, сейчас обратно в город двигаю…

…«Броневик», сошедший с конвейера лет за десять до того, как его нынешний владелец появился на свет, бодро подпрыгивал на кочках и вопреки всем возможным опасениям радовал слух равномерным урчанием здорового мотора. Чижи занимались ремонтом техники, кажется, с тех пор, как в Межанске появился первый «самоходный экипаж» и с каждым поколением все больше совершенствовались в этом деле. Славик вот с равным мастерством управлялся и с собственным «выкидышем отечественного автопарома», и со столь же древним движком десантного катера на срочной, и, как оказалось, с шестью чуть живыми БМД, не то отобранными у подогнанных к городу закраинских вояк, не то выменяннми на еду.
- …ты бы видел, как мы за ними по всему городу вот на этом самом танке гонялись! Один заглох еще на въезде, напротив блошиного рынка. Я к ним подъезжаю и так это с понтом: ну че, мужики, вас дернуть или подтолкнуть? А у меня, ты прикинь, в салоне двое с автоматами… Они, бедные, так перепугались! Минуты три сообразить не могли, то ли им сдаваться, то ли оружие в своей тарахтелке искать, то ли реально на прицеп проситься… Второго на углу Вождя и Ужворонской перехватили. Остальные четыре доперли до ЗСБ, а там их штатские в кольцо взяли. Эти придурки орут, мол, разойдись, мы вас от оккупантов спасать пришли! А какая-то бабка им: милаиии, так вы ж хоть объясните толком, террористы у нас тут или оккупанты, а то ж мы не понимаем!
Звучало это все как бред пьяного писателя-фантаста. Правда, довольно оптимистичный и забавный бред. И, главное, совершенно не соответствующий паническим настроениям старовских телеведущих.
- Так про оккупантов все-таки брешут, или нет?
Никого из дежуривших на блокпосту людей Роман не узнал, но и определить вот так сходу их принадлежность к той или другой стране не представлялось возможным. Ясно было только, что не кадровые – ну так и в Харме все начиналось с добровольцев, местных и приезжих.
- Нее, про оккупантов чистая правда, – Славик жизнерадостно осклабился. - Злющие, скажу я тебе оккупанты. Всех политиканов местных из администрации повыгоняли, агитаторов старовских так перепугали, что те разбежались галопом прям через поля, попутно разбрасывая удобрения. А ЗСБэшники после такого своих сами отозвали от греха. И, главное, местных совсем до ручки довели: старушки им теперь харчи кастрюлями таскают, а девчонки из лифчиков выпрыгивают.
- Так что, все-таки «зеленые»?
- Ой, да какие там «зеленые»! Полкан и с ним полсотни бойцов разномастных: кто из Росны отставники-добровольцы, кто из хармской самообороны. Теперь-то больше, конечно, наши тоже присоединяются. Со скрипом местами, но у кого башка получше работает, те понимают, что в Росну тикать надо. Или хоть в Закраине, но автономию выбить.
Вариант с автономией после всех заявлений старовских временщиков выглядел как-то совсем уж фантастично. А в Росну не то чтобы очень хотелось или не хотелось совсем … Просто складывалось ощущение некой лавинообразности происходящего, когда ни масшабов конечных не представить, ни направления, ни даже того, где ты сам окажешься через пару дней и будешь ли вообще жив.
- А «Полкан», это звание или прозвище?
- И то и другое. Да ты сам увидишь, когда доедем… Мать твою!
«Броневик» вильнул вправо и резко затормозил, уворачиваясь от выскочившей с проселка запыленной белой легковушки. Та в свою очередь шарахнулась в противоположную сторону, опасно накренилась, с трудом вписываясь в поворот, выровнялась, шарканув днищем по обочине, и тоже остановилась. Славик раздраженно крутанул ручку стеклоподъемника:
- На знаки смотри, придурок! У меня главная!
- И шо, теперь тебе можно по разделительной ехать?! – донеслось в ответ с жутким закатнянским акцентом.
- Езжай сюда и покажи, как бы ты сам эту яму перелетел! А я отъеду на проселок и покажу тебе, что такое «помеха справа».
Вряд ли он собирался угрожать – просто высунулся в окно, стараясь разглядеть своего оппонента. И тот, видимо, разглядел. И комуфляж на славкиных плечах навел его на определенные мысли… Машина возмущенно дернулась, двигаясь с места.
- Да чтоб тебе заглохнуть с концами, хамло сепаратисткое! – взвизгнул на прощание истеричный женский голос.
- И тебе того же! – не остался в долгу Славик и, раздраженно сплюнув на дорогу, втянулся обратно в салон. – Эй ты чего?
- Да так, показалось, – мысль о том, что слишком много ему в последнее время кажется, Роман развивать не стал.
- Ааа, ладно, к семирогим их! Долбанутые борцы за свободу тоже сейчас активизировались. И откуда их столько в нашем городе?
«Броневик», вопреки пожеланиям неизвестной, радостно взрыкнул и тронулся с места. Роман облегченно вздохнул.

[ringal]

походу Роман из отпуска не вернется)))

[Клир]

А это не от него вообще зависит.

[ringal]

а от кого???

[Клир]

Ну, дык, как и в принципе в мире "Картэни" - от высших сил и дурости воли некоторых женщин.))

[kate-kapella]

О, кликуша уже тоже там?

[ringal]

Клир,
автор всегда прав)))

[Клир]

kate-kapella, кликуша всегда где-то рядом.
Ее, если ты правильно поймешь, с нашим героем уже повязали.

ringal, а вот это ты зря!
Автор косячник, нифига не помнит матчасть, и вообще, дико тормозит по сюжету.
Так что автора надо пинать, предъявлять у нему претензии, высказывать пожелания, советовать, и вообще, любыми способами шевелить.

[ringal]

Клир,
а я просила про Княжну и ее мнение о предстоящей свадьбе
так и не дождалась((

[Клир]

ringal, эмн... не помню, где и когда ты такое просила?

Впрочем, основным текстом я займусь чуть позже, пока мне надо, хоть тресни, сиквел дописать.

[Рыцарь в мифриловых доспехах]

Такими темпами Роман скоро совсем параноиком заделается...
Текст классный, очень живой)

[Клир]

Рыцарь в мифриловых доспехах, спасибо.
а вот так оно, с кликушами связываться! они ж если не в могилу сведут, то как минимум с ума...

[Aleks-90-06]

Рыцарь в мифриловых доспехах, паранойя - здоровая реакция военного)))

Клир, читать весьма интересно, спасибо)

[Foxiney]

Aleks-90-06, ну, мой герой, допустим, не военный - тупо мент. О чем ему еще напомнят знающие люди. Так что паранойя тут не профессиональная, ее корни несколько глубже.
Спасибо за оценку.

[Foxiney]

*********
- Да чтоб тебя! Эй, милый, ну мы так не договаривались. Давай-ка, просыпайся…
«Броневик» заглох ровнехонько на перекрестке улиц Мира и Борцов с Империализмом, перегородив собою проезд оранжевой маршрутке. Водила возмущенно высунулся в окошко:
- Ну ты уберешь с дороги свой сепаравоз?!
- Это у тебя сепаровоз, – огрызнулся в ответ Славик, - а у меня сепаротанк!
- Ну, это еще не повод тормозить посреди дороги, - отозвался маршруточник возмущенно, но вполне добродушно, - из-за тебя люди на теракт опаздывают.
- Пусть зайдут вечером в штаб, выдам каждому по две гранаты за доставленные неудобства… Объезжай, давай, мы встали.
- Да вижу, не слепой…
Оранжевый микроавтобус, чудом вписавшись в просвет между заглохшим «сепаратанком» и насаженной вдоль Мира зеленой изгородью отправился дальше по маршруту. Славик обматерил свою судьбу и этот мир и попытался завестись еще раз. Не вышло. Обматерил снова. Машину с трудом оттолкали ближе к обочине.
- Ну что, потопали? – Славик закрыл водительскую дверцу на ключ и отряхнул руки. Неприятность с броневиком он уже, похоже, пережил и снова лучился оптимизмом.
- Куда? В Нижние Шахты? Вот как знал, что не надо с автобуса слезать…
- В штаб, дурень! – приятель ехидно осклабился. – Попрошу ребят дотянуть мою бандуру до гаража, ну и, может, какой-то попутный транспорт подвернется до Шахт… Посмотришь заодно, как мы тут живем…

...«Мирно живут. На удивление мирно. Даже спокойнее, чем в Старове» - не раз подумалось Роману, пока они топали через Центр в площади Победы. Захваченный сепаротерророоккупантами город словно бы и не замечал, что его захватили. Машины ездили, магазины работали, в сквере Павших Бойцов многочисленные мамочки с колясками наслаждались весенним воздухом. На человека в комуфляже прохожие порой огладывались, но без всякой злобы или подозрительности. И это притом, что в город уже входила закраинская бронетехника и уже, не смотря на славкино ерничанье, вполне могли случиться два-три серьезных боестолкновения. Но люди то ли оказались слишком беспечны, то ли по какой-то причине безоговорочно верили вооруженным пришельцам из соседней страны, самовольно взявшим на себя полную ответственность за Межанск.
А вот на площади перед Горадминистрацией, напротив, царило какое-то нездоровое оживление. Двое бойцов с автоматами, патрулирующе периметр, не то чтобы прям бросались в глаза – просто Роман по привычке засек их сразу. У одного даже разглядел на рукаве шеврон с гербом Хармской Республики и ленточку-нашивку в цветах роснинского флага. У крыльца несколько парней разной степени экипированности рассыпали по мешкам сваленную на асфальте горку песка, на верхней ступеньке мялись еще двое автоматчиков. Невзрачный человек среднего роста, возраста и наружности что-то втолковывал им, то и дело указывая рукой в направлении ближайших улиц. Славик быстро указал на него взглядом и многозначительно прошептал:
- Полкан.
Роман проследил за его взглядом и усмехнулся про себя: собачья кличка не шла «роснинскому террористу» совершенно, равно как и звание полковника, и форма, и старомодный пистолет в тяжелой деревянной кобуре. С таким лицом скорее следовало бы преподавать сопромат в провинциальном ВУЗе. Или даже философию. Чтоб там костюмчик, портфельчик, ботиночки начищенные... Впрочем, люди вообще крайне редко оказываются тем, чем кажутся, тем более в таких обстоятельствах.
Полкан вдруг поднял голову, перехватил нацеленный на него взгляд, удержал пару мгновений и так же резко обернулся к Славику.
- Кто?
- Друг мой, «кречет» из местных, - тут же отозвался тот и, как что-то очень значительно, добавил: - Два месяца в Старове стоял, потом месяц по больницам.
От такой рекомендации сделалось не по себе. Роман думал, придется объясняться или хоть документы предъявить – но нет. Неприметный предводитель межанских повстанцев так же неуловимо смерил его взглядом, на полмгновения остановившись на свежем шраме под глазом, и молча махнул рукой в сторону входной двери. Ноги с трудом отлепились от асфальта. Хотелось задержаться, присмотреться, задать пару вопросов, которые еще даже не были толком сформулированы – но Славик уже резво шагал вверх по ступенькам и отставать не стоило.
Уже у самой двери им на встречу спиной вперед выбрался парень, вдвоем с приятелем волочивший тяжелый деревянный ящик, в каких обычно хранят боеприпасы. Сквозь приоткрытую створку Роман успел заметить в облицованном мрамором холле еще несколько таких же ящиков, разложенные прямо на полу стволы разного калибра и сурового усатого дядьку, старательно начищавшего пулемет. Отчего-то стало жутко, как даже в Старове не было…
- Вы тут что, всерьез к войне готовитесь? – пробормотал он в полной уверенности, что кроме спутника его никто не слышит.
- А ты думал, старовская хунта так просто вас отпустит?
- Не знаю, - отозвался «кречет» прежде, чем успел сообразить, кто говорит, и догадался обернуться.
Полкан смотрел на него в упор поверх плеча одного из автоматчиков.
- В этой чокнутой стране никто ничего не знает! Хотя ваш-то брат должен бы понимать… Отведи его к Контре. И расскажи условия.
- Так точно, - неожиданно по-армейски отозвался Славик и, ухватив приятеля за рукав, потянул его внутрь.

[ringal]

мда, никто и не спросил, уже в оборот взяли
он хоть до бабушки доедет?

[Клир]

ringal, ага. За себя он уже ничего не решает.))
Бабушка подождет. Она ж только за.

[kate-kapella]

Надеюсь, у Милки снова голова болит

[Клир]

kate-kapella, неее, она еще не успела столько гадостей нажелать.

[Foxiney]

Снова стимулирую вдохновение. Любые замечания будут на пользу.

- Как-как он тебя назвал? – отец Григорий удивленно вскинул брови.
- Князь, - хмыкнул Роман, внимательно осматривая увешанные иконами стены.
В одном окне оказалось выбито стекло, кое-где осыпалась штукатурка, но в целом здание особо не пострадало.
- Князь Межанский, значит, - протянул священник задумчиво. – Звучит!
- Тогда уж Углегорский, меня ж к вам назначили. Так что ни хр… простите, вообще не звучит!
- А вот тут, сын мой, ты в корне неправ, - отец Григорий медленно провел пальцем по трещине, разрезавшей надвое украшавшее стену изоражение святого Радослава, и горестно вздохнул. – А все потому, что стоило бы лучше учить в школе историю родного края.
- Смеетесь? – хмыкнул Роман и тоже неосознанно прикоснулся к поврежденной фреске. Всей ладонью. – Нам в школе рассказывали про древних закрайев и про закраинско-росненские войны.
- А в каком году был основан Углегорск, вам рассказывали?
Комендант ненадолго задумался:
- Кажется, в позапрошлом году праздновали двухсотлетие…
- А сколько лет этой фреске?
Священник смотрел выжидающе, и Роман под этим взглядом чувствовал себя позорно растерянным. Если верить мемориальной табличке, висящей у ворот храма, выходило, что никак не меньше семисот.
Отец Григорий усмехнулся и добил:
- И почему, как ты думаешь, церковь сия зовется "Храм святого равносвятимого князя Радослава Межанского на крови"?

[ringal]

Князя все-таки грохнули?(((
как печально(((

[Клир]

ringal, не спеши печалиться. там все было не так страшно.))
предсказание Дарены сбылось полностью, остальное - детали.

[ringal]

Клир,
спасибо))

[Клир]

ringal, а мне-то за что?
Все замечания к персонажам, будьте добры!

[Рыцарь в мифриловых доспехах]

Какое вкусное продолжение. Затягивает повествование, а такое обрывчатое, разобранное, будто пазл, добавляет только шарма произведению)