[Foxiney]

Наверняка все это уже видели, так что сохраняю больше для себя - шоб не искать потом.


Название: отсутствует
Автор: Фокса
Бета: повесилась
Пейринг: Двалин/fem!Ори
Рейтинг: R
Жанр: немного романтики и море юста.
Саммари: О нерушимых моральных принципах, гендерном перекосе, и о том, как то и другое иногда странным образом влияет на мужскую психику.
Ахтунги: Квазислэша в 1 и2 частях пугаться не надо!
Примечания: Фанфик экспериментальный. Писался с двойной целью:
1. Проверить, способна ли Фокса сотворить что-то слэшеобразное.
2. В свете популярных в последнее время высказываний «не люблю гет, фи-фи-фи!» проверить, реально ли вообще написать гет, который понравится слэшерам.
Дисклеймер: Да простит меня Профессор!

Ори всегда ложился спать на самом краю лагеря, даже в самые холодные ночи, когда все остальные, расталкивая друг друга, жались к костру. И раздевался всегда, повернувшись к товарищам спиной. Их двое было таких, стеснительных: Ори и Бильбо. Только с хоббитом-то все понятно, а вот откуда эта дурацкая зажатость в мальчишке?.. Впрочем, наверняка братец-интеллигент что-то намудрил с воспитанием. Тут вообще невооруженным глазом видно, что мальца растили два мужика, ни балрога не смыслящих ни в воспитании, ни в том, что вообще должен представлять из себя тридцатилетний гном. Поэтому младший у них вечно носится как дурак со своим альбомчиком, через каждое слово запинается от избытка вежливости, краснеет до ушей и сбегает, стоит только заговорить при нем о бабах, хоть бы даже и остроухих, из оружия имеет одну несчастную рогатку, а вместо нормального нижнего белья носит дурацкую детскую пижаму вроде тех, какие мамаши надевают на совсем маленьких гномиков, чтоб на горшок сажать было удобно. Такой чехол с застежкой у горла, а сзади, пониже спины, отстежной клапан на двух пуговицах. И вот когда малец, укладываясь спать, поворачивается этим самым клапаном к остальным…
Две больших круглых пуговицы так и притягивают взгляд. Как будто специально там пришиты, чтобы отстегиваться в нужный момент. Впрочем, так оно и есть, только зачем это ребенку, знает каждый, а вот зачем подростку?.. Почему-то кажется, что ягодицы под этим клапаном должны быть непременно мягкими и белыми, почти как у женщины. Это у бойцов, проводящих целые дни на ногах, зад со временем становится таким жилистым, что даже стрелы отскакивают, в мальчишке же ничего такого и близко нет, как нет вообще ни грамма мужественности. От долгого сидения за книжками мышцы опадают, все тело становится мягким, рыхлым, приятным на ощупь. Ягодицы приобретают приятную округлую форму. Такие, наверное, безумно приятно сжимать руками. Пальцы легко вминаются в мягкую белую плоть, оставляя на ней розовые следы, двойной стон сопровождает каждое движение …

…Двалин отдернул уже потянувшуюся было к штанам руку, ругая себя последними словами. Это ж до чего надо было докатиться, чтобы думать о таком, уставившись на задницу какого-то пацана! Тьфу ты, погань какая!
Чтобы как-то отвлечься от недостойных мыслей, он перевернулся на другой бок, к костру, где по счастью любовался звездным небом ничем не привлекательный Глойн.
- О чем задумался? – спросил, просто чтобы как-то начать разговор.
- О Соме, – тоскливо отозвался сосед. - С марта ее не видел.
Двалин едва сдержался от того чтобы презрительно фыркнуть. Два месяца! Тут некоторые по полвека как-то обходятся без женщин, и то помалкивают. Чего это им стоит, правда, он предпочел бы не уточнять.
- Вернусь домой, так прям в прихожей подол ей заворочу, - продолжал Глойн, мечтательно глядя в небо. – Так сожму, чтоб аж синяки остались. Она по началу, конечно, поверещит для порядку, а потом сама же будет меня дразнить. Вон как, мол, ты по мне извелся… Но я с нее дня три точно не слезу.
- Домой? – Двалин не без доли злорадства изобразил удивление, чтобы хоть как-то отвлечь родича от блаженных и, что самое противное, вполне реалистичных мечтаний. - Я думал, ты своих в Эребор перевезти хочешь.
Но Глойна было не так просто сбить с мысли.
- А как привезу в Эребор, так затащу в свою старую спальню – и еще неделю не слезу! – припечатал родственник и, удовлетворенный собственным решением, отвернулся к костру.
Двалин вздохнул. Он хорошо помнил жену Глойна: щечки булочками, светлые кудряшки вокруг лица, большие мягкие груди, попа так и колышется под шелковой юбкой. С такой и месяц можно не слезать! Лет семьдесят назад он сам сватался к Соме. Но невеста сделала свой выбор, пришлось смириться.
Ну что за несправедливость такая! Видно, напутал что-то Махал, создавая гномов, неподрассчитал соотношение. В итоге сколько бы мужчин ни гибло в бесконечных войнах, женщин все равно оказывается почему-то меньше. Девчонки могут выделываться, как хотят, перебирать женихов сколько душе угодно, и так, не задумываясь и даже не замечая, решают мужские судьбы. Так когда-то, безумно давно, одной такой рыжая борода показалась привлекательнее гребня на бритой голове. И вот вам пожалуйста: рыжий в блаженном предвкушении вспоминает телеса обожаемой супруги, а его окончательно избавившийся от волос бывший соперник сходит с ума, пялясь на задницу мальчишки.
Двалин перевернулся на спину, чтобы не видеть ни предмет своей зависти, ни предмет своих терзаний. Спокойной ночи не предвиделось…

**********
- Простите… По-моему, это ваше…
Двалин едва не вздрогнул от неожиданности и резко обернулся, чтобы обнаружить позади себя Ори, обеими руками сжимающего один из его топоров.
- Мое, - довольно невежливо проворчал он в ответ, испытывая смутное желание то ли обнять пацана, то ли отшлепать. Заставил же, мерзавец, поволноваться!
А ведь этот Ори хорошо держался всю дорогу через гоблинские подземелья, чего от него вообще трудно было ожидать. Даже топором помахать успел. Подумать только: старый вояка умудрился обронить оружие, а ничему не обученный юнец подобрал. И даже, кажется, сумел им кого-то зарубить. Вот тут бы хлопнуть мальчишку по плечу, поблагодарить, порадоваться, что наконец-то начал вести себя как настоящий гном! Но нет. Двалин был слишком зол на него, а еще больше на себя. За то, что все время оглядывался, отвлекался в бою, разыскивая глазами сиреневый камзольчик и стриженную по-детски голову, холодея каждый раз, когда не находил. Вот же ж послал Махал испытание!
- Я подумал, что вы захотите получить его назад. Возьмите, - Ори на двух трясущихся от тяжести ладонях протянул ему потерянный топор и как-то так странно, смущенно и счастливо одновременно, улыбнулся.
От этой его улыбочки снова стало не по себе. Снова вспомнилась пижама с пуговицами на заду… Двалин одной рукой выхватил из пацанячьих лапок свое оружие и, коротко кивнув вместо «спасибо», потопал к Торину.
…К полудню отряд спустился к реке и узбад объявил привал до следующего утра. Велел всем отдохнуть и привести себя в порядок, как будто это не у него вся морда была в полосочку и хромал тоже не он! Впрочем, причины королевской милости тут мало кого волновали – едва увидев реку, отряд в полном составе ломанулся к берегу, на ходу сдирая с себя одежду. Гном, если надо, может неделями не менять портков и даже не умываться, но если вдруг появится такая возможность, вряд ли ее упустит. Тем более, что за прошедшие сутки все изрядно провоняли сперва гоблинскими подземельями, а потом и едким сосновым дымом, от которого вообще хрен отделаешься.
Двалин переплыл неширокий поток, сел на камень на том берегу и принялся песком отскребать наросшую на ногах корку грязи. Остальные, голые и веселые, без разбору возраста и ранга уже плескались в ближайшей заводи, пиная друг друга под мокрые зады, забрызгивая водой и отпуская скабрезные шуточки. Не хватало, как обычно, хоббита и мальчишки. Да еще старший братец пацана держался в стороне от всех, деловито простирывая посеревшие от долгой носки подштанники. Книжники, мать их! Элита! Это вояки могут всем полком справлять нужду под одним забором (владельца забора в таких случаях остается только пожалеть) и в любую лужу лезут тоже все вместе, да еще и ржут как пони, обсуждая достоинства друг друга. Образованному подавай отдельный куст и персональную бочку.
Двалин презрительно фыркнул и отвернулся, стараясь не думать о том, почему его так задевает отсутствие Ори среди резвящихся собратьев. Взгляд зацепился за вершину небольшого утеса на том берегу, и гнома как жаром обдало: среди хиленьких кустиков отчетливо виднелась знакомая стриженая макушка.
Как говорится, нет ситуации более неловкой чем, подглядывая в замочную скважину, встретиться с кем-то взглядом. Визуальный контакт длился не больше мгновения, и расстояние их разделяло немаленькое, но Двалин мог бы поклясться, что мальчишка покраснел до ушей, прежде чем успел скрыться в кустах. Сам он, выругавшись про себя, слез с камня и поспешил войти по пояс в воду, пока остальные не заметили чего и не вздумали начать шутить на эту тему.
Увиденное прочно засело в голове и еще долго не хотело отпускать. Сам-то он одурел на старости лет, это понятно, но с пацаном-то что? Мыться со всеми стесняется, зато подглядывать – ничуть. Двалин слышал, что кое-кого из человеческих мужиков похоть толкает в объятия друг друга, и это казалось тем более диким и отвратительным если вспомнить, что у людей-то женщин всегда было с избытком. Среди гномов таких похабников, слава Эру, не водилось. Или водились, но помалкивали – ни мастера, ни вояки не потерпели бы подобного непотребства в своих рядах. А тут вдруг подумалось: может, мальчишка из этих? Это все бы объяснило: и бабские замашки, и неестественную скромность, и то, что сейчас приперся подглядывать. А в воду со всеми не полез, чтоб чем-нибудь себя не выдать. Спросить что ли напрямую? А если вдруг ответит «да», что тогда с этим делать?
…От неуместных размышлений его отвлек бодрый ржач сотоварищей, дружно обернувшихся к тому берегу. Оказалось, Кили и Фили, где-то отловили Бильбо. С визгом и улюлюканьем братья буквально вытряхнули хоббита из штанов и дружеским пинком сопроводили в воду. Взломщик пытался робко протестовать, но его тут же окружили и осмеяли, с еще большим энтузиазмом, чем если бы он не возражал.
- Слушай, а может ты девка переодетая? – громогласно поинтересовался Глойн. – Потому и стесняешься?
- Очень даже может быть, - многозначительно подхватил его брат, хихикая в седую бороду. – У этих хоббитов мужика от бабы сам Махал не отличит. Как же отличить-то, если рожи у всех гладкие?
Эту теорию гномы дружно поддержали. А Бофур, пробившись к взломщику, приобнял того за плечи и доверительно (но достаточно громко, чтобы все услышали) «прошептал»:
- Слушай, красавица, шла бы ты пока отсюда. Не дразни парней... А ночью приходи ко мне, я для тебя эльфийский пряник заначил.
Над безымянной речкой снова прокатился бодрый многоголосый ржач. Хоббит сердито вырвался из объятий и, выбравшись на мелководье, принялся стягивать с себя мокрое исподнее, заодно демонстрируя осмеятелям, что он таки мужик и таки как все.

***********
Суматошный день плавно перетек в беспокойную ночь. Для Двалина беспокойную, остальные-то дрыхли без задних ног оглашая окрестности молодецким храпом. Да он и сам с удовольствием отоспался бы после всех приключений, но не выходило – в голову лезла всякая муть. Про Ори, разумеется! То представлялась радостная улыбочка на закопченном лице, то эти злосчастные пуговицы на заду.
Кстати, малец как раз стоял на часах вместе с родственничком своим, магистром вонючих отваров. Устроились на бревнышке, развернувшись спиной к лагерю, и что-то вдохновенно обсуждали, тыча пальцами в звездное небо. В другое время старый вояка не преминул бы наорать на обоих за такое отношение к обязанностям часового, но сейчас видеть мальчишку совершенно не хотелось. Двалин осторожно выбрался из спального мешка и, не одевшись и даже не надев сапоги, чтобы лишний раз не шуметь, выбрался из освещенного костром круга.
…Сидя на прибрежных камнях и глядя на пляшущие по воде лунные блики, он неспешно закурил и попытался привести в порядок мысли и желания. Выходило плохо: луна, сверчки и легкий летний ветерок настраивали на какой-то совершенно дурацкий романтический лад. А поскольку любые романтические порывы в его возрасте и в сложившейся ситуации были абсолютно неуместны и к тому же бесплодны, мысли естественным образом перетекли в область сожалений и разочарований. Двалин упрямо мотнул бритой головой, словно надеясь вытрясти из нее всю дурь, выбил докуренную трубку и уже собираться возвращаться, когда на освещенный луной берег со стороны лагеря выскользнула осторожная тень. Гном с чувством помянул про себя портянки Махала и драконий хвост и поспешил отступить за ближайший куст, потому что при ближайшем рассмотрении тень оказалась его персональным проклятием собственной персоной.
Проклятие, осторожно переступая босыми ногами по камням, спустилось к берегу, положило на здоровенный плосковерхий валун полотенце (ну кто еще мог потащить с собой в поход большое банное полотенце!) и принялось расстегивать пуговицы. Нет не те, а которые на вороте. Двалин судорожно сглотнул и весь напрягся в предчувствии, но даже не успел осознать это и мысленно огреть себя по затылку. Потому что Ори повернулся к нему боком, и при свете луны стало совершенно очевидно, сто спереди, на уровне злосчастных пуговиц, у мальчишки ничего нет. Ну то есть ровно все, от живота и до самых коленок! Зато повыше живота совершенно отчетливо выделялась грудь. Совсем маленькая, не оформившаяся, - куда там до подушек глойновой Сомы! – но самая настоящая женская грудь!
Десяток заковыристых фраз с упоминанием подштанников Эру, эльфийских золотых яиц, Мелькора и балроговой матери пронеслись в мозгу все разом, так, что Двалин даже не успел выцепить ни одной, чтоб произнести вслух. Девчонка! Совсем молоденькая и далеко не красавица, но все-таки девчонка!
Могучий гном очень хорошо прочувствовал, как с души медленно и тяжело скатывается камень. Он-то думал, что совсем одурел от застоя семени - оказалось, уберег Махал от безумия. Глаза-то обманули, но тело как-то безошибочно определило единственную женщину в отряде. По запаху что ли? Или бесконечные «так ведут себя только бабы!» сыграли свою роль? А потом его жаром обдало от мысли, что сейчас девочка разденется и полезет в воду, и по-хорошему надо бы потихоньку уйти, но, затопчи тебя мумак, как же не хочется!
Моральная дилемма разрешилась сама собой, когда при первой же нерешительной попытке отступить из-под ног с шорохом посыпались мелкие камешки. Ори испуганно ойкнула, подхватила уже стянутую было с плеч пижаму и, вглядываясь в темноту, дрожащим голосом выдохнула:
- Кто здесь?
Двалин застыл, надеясь, что девчонка спишет услышанное на звуки природы и успокоится. Но не зря про гномью неуклюжесть слагают легенды – способность поддерживать тишину никогда не была сильной стороной этого народа. Он и шага не сделал, даже не повернулся, а зацепившаяся за рукав ветка вдруг резко сорвалась, раскачав весь куст и распугав каких-то до невозможности крикливых птиц.
- Кто здесь? – повторила Ори и шагнула в сторону лагеря с явным намерением поднять тревогу. Этого допустить было уже никак нельзя и Двалин, ругая про себя малолетнюю дурочку и судьбу, шагнул в освещенное луной пространство.
- Успокойся, это я.
Девочка ответила коротким «ой!» и принялась судорожно застегивать пуговицы.
Двалин понимал, что надо как-то объясниться. С другой стороны, как такое объяснить? С третьей, с какого вообще перепугу объясняться должен он, если девчонка сама виновата: обманула всех, тайком затесалась в отряд и теперь разоблачена чисто случайно?! Старый воин всегда знал, что лучшая защита – это нападение, поэтому, безжалостно растоптав собственное смущение, пошел в атаку:
- Ты что тут делаешь?!
- Я? Ничего, - перепуганная гномка стала задом отступать к скале, той самой, с которой днем наблюдала за купающимися мужчинами. – Я только хотела… Хотел…
- ХотелА! – припечатал Двалин, продолжая наступать. – Ты какого балрога вообще устроила этот маскарад? Как тебя хоть зовут-то на самом деле?
- Так и зовут...
- Как тебе наглости хватило! И братья тебя покрывают? Что у вас за семья вообще такая…
Девочка наконец уперлась спиной в гладкий бок утеса и вынуждена была остановиться. В глазах ее плескался страх, потом обида… а потом на них навернулись слезы. Она как-то очень жалобно посмотрела на нависшего над ней гнома и голосом обиженного ребенка выдавила:
- А вы меня совсем не помните, да?
Двалин удивленно моргнул, пытаясь припомнить, где мог раньше видеть эту девицу. Он и братьев-то ее не знал до встречи в доме хоббита.
- А я каждый день приходила посмотреть, как вы стражников у ворот меняете, - продолжала Ори, глотая слезы. – Вы меня наверняка там видели, у меня тогда коса была.
Вот теперь стало более-менее понятно. Развод караула у ворот Эред-Луина – бессмысленная, но красивая церемония. Двалин, как начальник гарнизона, неизменно командовал ею, а проходящие мимо горожане неизменно останавливались поглазеть, хоть и видели это уже тысячу раз. И какие-то девчонки все время крутились в толпе, но старый вояка старался на них не смотреть, чтобы попусту не будить воображение. А оказалось, вот оно что…Нашла же дурочка, в кого втрескаться! Не в одного из парней, даже не в узбада, будь он неладен. Чем вообще думают эти женщины, если отвергают молодого здорового бойца, но готовы тащиться к балрогу на рога за истрепанным жизнью ветераном с рваным ухом и исполосованной рожей?
Глядя в его растерянное лицо, девочка все поняла и еще больше погрустнела.
- Вы меня даже ни разу не заметили, да? – Ори тоскливо шмыгнула носом. – Я понимаю, я некрасивая… Но мне было так обидно!
- И ты решила, что мальчишкой будешь привлекательнее?
Девушка опустила голову так низко, что едва не уперлась подбородком в грудь и, давясь стыдом, пролепетала:
- Это Дори придумал, чтобы…
Она осеклась.
- Чтоб мужики не приставали, - с безжалостной прямотой закончил Двалин.
В чем-чем, а в этом хренов интеллигент оказался прав – узнай остальные, что в отряде женщина, из штанов бы повыпрыгивали. Нет, тронуть ее никто бы не посмел, не так воспитаны, но в попытках привлечь к себе внимание извелись бы сами и ее бы извели.
- Я просто хотела быть рядом, - выдавила Ори, явно превозмогая себя. - Уговорила братьев взять меня, думала, что никто ничего не узнает. Я так старалась…
Старалась она, как же! Так старалась, что заставила взрослого, мужика с железными нервами на стену лезть от вожделения, и при этом оставалась в твердой уверенности, что ведет себя по-мужски!
- Ты хоть понимаешь, что чуть с ума меня не свела, девочка?!
Ори смотрела на него широко раскрытыми глазами, безуспешно пытаясь понять, что же ей только что сказали. Губы вздрогнули, когда она собиралась что-то ответить, но передумала, не успев рта раскрыть. И вот на эти губы Двалин набросился, как набрасываются на фляжку с водой после дневного перехода по жаре.
…Она даже не умела толком ответить на поцелуй, но интуитивно понимала, что в такой ситуации лучше подчиниться мужчине. Покорно обмякла в его руках, выгнулась, приоткрыла рот, предоставляя ему полную свободу действий. За эти несколько мгновений Двалин успел совершенно четко представить как совсем скоро, вот уже прямо сейчас, как только сумеет оторваться от ее рта, развернет девушку к себе спиной. Надавит на поясницу, заставляя прогнуться. Как расстегнет, - хотя нет, на это терпения не хватит, - просто оборвет к балрогам две проклятых пуговицы, обхватит руками нежные белые ягодицы, прижмется к ним. Потом разведет в стороны. Он даже успел вспомнить, что на его собственных подштанниках пуговиц аж четыре, но по счастью все спереди… прежде чем девушка заверещала и протестующее уперлась ладонями ему в грудь.
Это было равносильно хорошему удару дубиной по темечку. Двалин демонстративно убрал руки и отстранился, запоздало сообразив, что, кажется, одна из них только что самым пошлым образом лапала девочку за грудь, а вторая уже пробиралась к тому самому отстежному клапану на ягодицах... Вот ведь похотливый старый дурак!
Ори смотрела на него совершенно безумными глазами и, кажется, сама не понимала, чего испугалась больше – его поползновений или собственной реакции на них.
- Извини. Я не хотел.
Вранье, конечно. Но лучше ей пока не знать, чего он на самом деле хотел.
Гномка понимающе кивнула.
- Я знаю. Я… Я просто не…
Ну конечно она «не»!.. Девочка, которая до сегодняшнего утра вряд ли когда-нибудь видела раздетого мужчину. Да этот поцелуй уже превосходит все то, что она могла там себе навоображать! Вот ведь… связался балрог с младенцем.
- Ладно уж, я все понял.
- Вы правда на меня не сердитесь?
- За что? За то, что обманула всех или за…
Он осекся и безнадежно махнул рукой. О таком вслух не говорят. Но Ори и сама все поняла.
- За все.
Двалин очень внимательно посмотрел на нее, с удивлением ощущая, как на смену схлынувшему вожделению приходит другое, потрясающе-теплое чувство.
- Глупая ты…
Он неожиданно мягко улыбнулся и, шагнув к девочке, провел ладонью по стриженой голове.
- … и косу напрасно обрезала.
Ори снова подняла глаза. Теперь они сияли.
- Вы ведь никому не скажете?
- Не скажу… - еще одно движение ладонью и неприятное ощущение от того, как быстро пальцы сжимаются над пустотой. – Обещай мне, что отрастишь волосы.
- Обещаю.
- А когда вам с братьями надоест играть в лазутчиков на вражеской территории, я подарю тебе много красивых заколок. И шелковую рубашку. Настоящую, женскую. С вышивкой.
- Ой!
Девочка, вдруг сообразив, что стоит перед ним в нижнем белье, снова покраснела и поспешно отстранилась. Двалин усмехнулся. Правду видно говорят, что по молодости от избытка эмоций можно потерять голову. С ним такого не случалось…
- Ладно, иди мойся. Не буду тебе мешать.
- Так вы значит… - Ори, на время забыв о смущении, нерешительно ухватила его за руку. – Так я вам все таки… Вы за мной…
Он не удержался, еще раз провел ладонью по волосам девушки, осторожно дотронулся до нежной щеки.
- Когда косы отрастут.
И ушел решительно, не оглядываясь.
Чтобы отрастить приличную косу, гномке понадобится года три. За это время девочка и сама подрастет, оформится. Может быть даже обзаведется приличной грудью. Двалин улыбнулся собственным мыслям, впервые в полной мере осознавая, что чувствует Глойн, разглядывая портрет жены в своем медальоне. Гномские девушки, конечно, придирчивые и самоуверенные, но при этом на удивление постоянные. Если уж такая положила на тебя глаз, то ни за что не отступится, если только сам не оттолкнешь.
Отталкивать Ори Двалин не собирался.
А ждать он всегда умел…

Апд. В комменты добавлен драббл-доп по заявке в соседней темке.

запись создана: 24.02.2013 в 18:12

@темы: тварьчество Фокси, тварьчество Нэй, таки Хоббит

Comments

Foxiney, а чей же Короли обычно делают то, что считают нужным. Да и просто мужики тоже.

[Foxiney]

Вопрос в том, что именно они считают нужным.
Нет, я понимаю, с нашими нынешними представлениями о нравственности трудно себе вообразить, что мужчина может долгие годы сознательно удерживать свой отросток в штанах просто потому, что считает это правильным. Эру, мне страшно жить в таком мире! Но мы-то имеем дело с иной расой, у которой иные ценности и иные установки. И мне почему-то кажется, что у них там особым уважение пользуется сила воли. И воздержание, соответственно, воспринимается не как тяжкая необходимость, которую при любом удобном случае не грех отринуть, а как испытание выдержки, не пройти которое - позор. Даже в собственных глазах, если никто больше не знает.
Собственно, это нам и демонстрирует Двалин в первой части фика. Ведь он же девочку прямо там бы и трахнул, если б не одумался вовремя. Но самоуважение и соблюдение традиций для него важнее.

Foxiney,
при чем тут нынешние представления о нравственности?! Нынешние представления о нравственности отличаются лишь большей свободой для женщин и большей открытостью. То, что раньше делалось более или менее скрытно, сегодня делается открыто. И мне совершенно не страшно жить в этом мире, потому что раньше мир был еще страшнее, просто мир раньше более жестко следил за соблюдением приличий.
Я рассматриваю не с позиций современности, а скорее с позиций жесткого прагматизма. Женщинам нравится идеализировать мужчин, но во все времена секс был весьма влиятельной вещью. Я не говорю, что Торин шлялся налево и направо, но сомневаюсь, что он девственник в свои без малого 200 лет.

трудно себе вообразить, что мужчина может долгие годы сознательно удерживать свой отросток в штанах просто потому, что считает это правильным

такие мужчины были раньше, есть сейчас и будут потом, никто с этим не спорит. Но на это есть причины и их можно долго и нудно обсуждать и обычно дело не в правильности, а в наличии проблем психологического характера.

мы-то имеем дело с иной расой, у которой иные ценности и иные установки

Я не спорю с тем, что у гномов были жесткие установки касательно семьи и отношения к женщине, обусловленные необходимостью выживания. Но все равно раса гномов создана по образцу и подобию человеческой, а конкретнее еврейской нации со всеми вытекающими отсюда для меня лично выводами. На всякий случай сразу замечу, что в антисемитизме не замечена)))

Ведь он же девочку прямо там бы и трахнул

ну зачем так утрировать, не каждый мужчина способен на изнасилование и тем более в их условиях. Рискни Двалин на это пойти, он бы вероятно до утра не дожил.

[Foxiney]

Izanomi, дело именно в современных представлениях! Ибо, согласна, физиология во все времена вступала в конфликт с моральными установками и нередко побеждала. Но прежде человек, пошедший на поводу у физиологии, вне зависимости от пола как минимум чувствовал за собой некоторую вину. Теперь этого нет. Потакание собственным слабостям возведено в ранг атрибута современной культуры.

Я не говорю, что Торин шлялся налево и направо, но сомневаюсь, что он девственник в свои без малого 200 лет.

ну, это само собой. Я, при всей своей приверженности моральным принципам, прекрасно понимаю, что при такой продолжительности жизни с ума можно сойти от спермотоксикоза. Поэтому для себя хэдканонно решила, что Величество с приятелем по молодости пошлялись, конечно, по человеческим борделям. Но потом завязали с этим недостойным делом и теперь стараются об этом не вспоминать.

на это есть причины

Именно! И это не "проблемы", хотя, конечно, напрямую связано с психологией. Это именно что иное представление о правильном и неправильном!

не каждый мужчина способен на изнасилование и тем более в их условиях. Рискни Двалин на это пойти, он бы вероятно до утра не дожил.

А кто говорит об изнасиловании?) Девочка, конечно, перепугалась с непривычки, но в целом-то была не против (в изначальном варианте текста она ему таки отдалась). Но это как раз, имхо, высшее проявление силы воли - сдержать себя, когда дама согласна. Это победа разума над физиологией. По-моему, достойно уважения!

Foxiney,

Потакание собственным слабостям возведено в ранг атрибута современной культуры

давай сойдемся на том, что речь идет об одной культуре, а точнее западной, построенной на своеобразных идеалах ханжеского христианства. Оно объявило женщину едва ли не исчадием ада и секс греховным по сути своей. Сейчас наша культура впала в обратную крайность. Но опять же даже раньше не так уж сильно вступали моральные установки в конфликт с желаниями человека. У женщин да, а у мужчин значительно реже. Если посмотреть историю редко когда король не имел любовниц, разве что когда имел любовников Аристократия обычно не сильно отставала в этом вопросе. Про другие слои тоже можно много поговорить, но мне чет лень

Но потом завязали с этим недостойным делом и теперь стараются об этом не вспоминать.

если речь о канонном Торине, который уже в преклонных годах, то соглашусь, а киношный еще ого-го какой. И чего сразу по борделям. Не, ну по ним тоже, но думаю, что пока они скитались по человеческим поселениям, находились желающие и вне борделей.

Девочка, конечно, перепугалась с непривычки, но в целом-то была не против

я видимо плохо поняла тебя. Мне показалось, что в первый раз Ори была мягко говоря не готова и не дала бы Двалину перейти границы. В целом она это и сделала, остановив его. А потом уже она была согласна, потому что они объяснились и для нее это просто вопрос времени: сейчас или через месяц. Ори в любом случае смотрит на него как на жениха и будущего мужа, соответственно и доверяет больше, да и боится за него тоже.

[Foxiney]

…Дайн все так же молчал, но в его взгляде чудилась угроза. Глядя на него, молчали гномы. Молчали эльфы и люди, ожидая реакции своих вождей. Ори, протянув руку через стол, сжала пальчиками ладонь жениха и это, пожалуй, было единственно важным в тот момент.
Первым нарушил затянувшуюся паузу предводитель войска людей. Молча поднялся, молча взял ближайший кувшин, молча налил себе. С видом спокойного торжества поднял кубок, помнивший еще пиры у Трора, и объявил:
- Пью за твою невесту, гном! И да пошлет вам ваш создатель долгую счастливую жизнь и многочисленное потомство…
- Бэрд, сядь на место! – угрожающе зашипел бургомистр, вцепившись ему в руку, но тот только отмахнулся.
-…потому что в одном ты прав: сколько бы наших и ваших братьев ни погибло, всегда должен кто-то рождаться вместо тех, кто умер. Если бы наши предки забыли об этом, лично мой род прервался бы на развалинах Дэйла.
И, не дожидаясь одобрения собравшихся, выпил.
Глядя на предводителя, люди разрушенного города тоже стали подниматься из-за стола, тянуться к кувшинам, наполнять кубки, оглашать вполголоса тосты. Когда стало ясно, что король не собирается пресекать безобразие, к ним присоединились гномы. Дори и Нори, пошептавшись, дружно хлопнули ладонями по плечам сестры, давая понять, что не возражают. Захмелевшая от вина и счастья Ори опомниться не успела, как чьи-то руки подхватили ее прямо через стол передали такому же растерянному Двалину – только кто-то из эльфов подхватил конец юбки, прежде чем тот успел нырнуть в блюдо с жареным мясом. На дальнем конце стола Бофур радостно грохнул костылями по полу и на весь зал проорал «Барук казад!» - собратья ответили ему дружным ревом и разом сдвинули кубки.
Двалин стоял в полной растерянности, удерживая на руках внезапно обретенную невесту. Не ждал он такого! Думал, корить будут, коситься презрительно, разговаривать перестанут. А вместо этого его хлопали по плечам, забрызгивали вином, желали счастья, зачастую в довольно скабрезной форме. Когда гул немного стих, за вином потянулись эльфы. Надменная светловолосая дива, сидевшая между Трандуилом и его отпрыском, неспешно поднялась из-за стола и спросила.
- Ты что-то говорил о рубашке, Двалин?
Голос звучал удивительно мягко, но при этом странным образом перекрывал общий шум за столом. Гном обернулся, удивленный не столько тем, что остроухая знает его имя, сколько тем, что она вообще заговорила.
- Да. Я хочу купить женскую рубашку, если ее где-то тут вообще можно достать. За любые деньги!
- У меня есть одна, - холодное спокойное лицо вдруг озарилось неожиданно-теплой улыбкой. Муж и сын воззрились на женщину с одинаковым удивлением. – Я шила ее для себя и уже почти закончила вышивку, надо будет только укоротить. Если милая девушка согласна, пусть это будет моим свадебным подарком.
Едва обретшая почву под ногами Ори в который уже раз за этот вечер залилась краской, от радости и смущения едва не забыв все приличествующие случаю слова. Двалин, посмотрев на нее, решительно задавил в душе жгучее желание послать некстати ожившую статую с ее подарками к феаноровой матери или хотя бы заставить принять плату. Девочка сияла, для нее почему-то этот дар многое значил – и он не мог отказать ей в подобной малости. Тем более, выражение, с которым Рогатое Величество изволили посмотреть на свою супругу, дорогого стоило.
Счастливое разрешение проблемы наряда было встречено новым взрывом неуемного гномского веселья и новым тостом.
- А с косами-то что будете делать? – в полный голос поинтересовался кто-то. – Непорядок без кос-то!
- Завидуй молча! - осек некстати выступившего гнома сосед и громко заразительно заржал.
Третий с умным видом развил мысль:
- Стриженая невеста – признак особого ума и удачливости. Кому такое счастье перепало, тот до гробовой плиты ни в чем неудачи знать не будет.
Двалин оглянулся и с досадой опознал в умнике Ойна. Рядом его брат заливался смехом, уткнувшись рожей в стол. Ну еще бы! Тут как минимум пятеро могли бы припомнить, как сам он полвека назад от нетерпения обрезал своей благоверной свадебные косы кинжалом. Об этом, конечно же, не говорили вслух ни тогда, не теперь. Но весь Эред-Луин хихикал в кулак, когда на утро после свадьбы Сома вышла к столу с косынкой на голове, а Глойн – с фингалом на полморды.
- Кто еще хоть что-нибудь вякнет на эту тему, до утра не доживет, будь он хоть потомок Дурина, хоть внебрачный сын Эру! – спокойно предупредил жених, и по взгляду было ясно, что он отнюдь не шутит.
На той стороне стола Нори подмигнул будущему зятю и украдкой продемонстрировал свои ножи, мол, «не дергайся, сам все решу». Братец эту его идею явно не разделял, но предпочел промолчать.
Ори же, прижавшись к плечу, обожгла дыханием обгрызенное ухо:
- А мне все равно! Мне правда все равно. Я заплету косы из того, то есть, и пусть говорят, что угодно!
Двалин, улыбнувшись невесте, перевел взгляд на короля – тот уже о чем-то беседовал с Трандуилом, нервно постукивая пальцами по столу. И на очередные переговоры это похоже не было – скорей уж на старательное игнорирование нездорового оживления, начавшегося после объявления о помолвке, столь же неожиданного, сколь и неуместного. Только свадьбы ему сейчас и не хватало!
Дайн, почувствовав на себе тяжелый нехороший взгляд обернулся, встретился глазами с взбунтовавшимся соратником своего предшественника. Не терпящим возражений тоном объявил.
- Я хочу поговорить с тобой, Двалин.
И, выразительно приподняв золотой кубок покойного Трора, выпил.

[Olyanka]

Мням... Вкусно, но МАЛО!!!!

Кста, а "козявок" сразу тут будем вылавливать? А то "забежала" парочка", имхо.

[Foxiney]

Олянка, если очепятки видишь, сразу сигналь.))) У меня они вечно откуда-то вылезают.

[Bokuto-san]

присоединяюсь к "мало и вкусно". *____*

[Olyanka]

"Козявки"

На той стороне стола Нории

- лишняя "и".

золотой кубок покойного Торора

- точно "Торора"? Или таки "Трора"?

Вопрос по смыслу.

И не совсем ясно с Оин-Глоин-Сома... Глоин-то с какой радости с "фонарем"? Огреб от молодой жены или Сома жена Оина и Глоин огреб от брата за ржач?

[Foxiney]

Ашкаэль Саббатиэль,
Спасибо

Олянка,
Да, это Сома, жена, засветила Глойну в глаз, после того как он ее остриг, чтобы скорей до тела дорваться.)) Ойн его до сих пор за это троллит, но Глойн, как истинный гном, тоже готов посмеяться над собой!

[Olyanka]

Foxiney, хорошая жена, а сковородка была каааачественной. ))))

[Alassien]

Жажду продолжения!

[Foxiney]

Олянка,
Настоящая гномская жена! Это мужу еще повезло, что она эту халтуру только утром заметила.

Alassien,
Скоро будет

[Foxiney]

Кто тут просил побольше Ори? Получайте!))
И рояль в кустах заодно. Надеюсь, хоть не белый))

***
Гном любит один раз в жизни. Наверное, поэтому редко кто из них влюбляется смолоду, самозабвенно и безоглядно, как это часто случается у людей. И гномки, с детства осознавая свое особое положение, только годам эдак к семидесяти начинаю присматривать себе жениха. Вдумчиво, с оглядкой. Любая из представительниц этого племени скорее предпочтет промучиться лишний десяток лет в одиночестве, нежели выбрать не того и потом маяться всю жизни. Основательные они…
Ори не знала, какая неведомая сила заставила ее сделать свой выбор задолго до достижения «возраста благоразумия». Равно как и того, почему, глазея на развод караула у ворот Чертогов Торина, она задерживала взгляд не на молодых статных стражниках, а на их истрепанном войнами и лишениями командире. Стали ли тому причиной с детства любимые сказания скальдов, в которых главный герой неизменно представал суровым, исполосованным шрамами воином, или просто какой-то безумный вала решил шутки ради свести такую странную пару - кто знает? В одном девушка была твердо уверена с самого начала: обнимать ее на супружеском ложе будут покрытые татуировками руки начальника стражи – и ничьи больше. А побывав однажды в объятиях избранника, все ждала, каждый день и каждый час ждала повторения. Боялась до дрожи в коленках, предвкушала, надеялась, не признавалась самой себе – и ждала. И с каждым днем все внимательнее присматривалась, все лучше узнавала того, кто по воле неведомого божества вошел в ее едва начавшуюся жизнь – и оттого ожидание становилось еще более томительным.
Ори в который уже раз с тоской накрутила на палец коротенькую косичку. И дернул же балрог послушаться братьев, в один голос уверявших, что даже с волосами до плеч на парня она не похожа! Вполне бы сошла она за мальчишку, благо, особой женственностью никогда не отличалась! Если б знать заранее, что так все обернется… Вот уже несколько дней девушка старательно втирала в корни волос подаренное эльфийками зелье, но и оно чудодейственным не было – такими темпами коса хотя бы до пояса обещала отрасти не раньше чем через полгода. Ей-то самой было все равно, все пережитое за время путешествия основательно вытрясло из ее головы девчоночьи мечты о тысяче косичек, шелковом покрывале и драгоценностях, чей вес превосходит ее собственный. Это Двалин, заботясь о девушке, хотел сделать все как положено. А Ори в заботе о нем готова была и на традиции, и на приличия глаза закрыть. Глупейшая ситуация….
А теперь вдруг этот ужин, рассыпанные по столу заколки ( разномастные, собранные, наверное, из десятка свадебных наборов), резкие заявления - и как камень с души! Вряд ли кто-то из оставшихся в Эред-Луине подруг принял бы от своего жениха такое корявое предложение. Да и братья имели полное право возмутиться - Ори не позволила, и они быстро поняли, почему. Потому что тоже хорошо знали Двалина. Такой как он не пойдет на нарушение всех традиций без особой нужды. И коль уж ближайший друг покойного узбада подарил ей заколки в траур, девушка согласна была нацепить их на то, что заменяло ей нормальную женскую прическу.
- Ори, постой!
- Тау?
О полное имя эльфийки, нагнавшей ее посреди пустого коридора, Ори неоднократно ломала язык, поэтому звала ее просто Тау. Над ней высшие силы тоже пошутили, только уж очень жестоко – это гномка поняла однажды, случайно разглядев в длинных гладких волосах тоненькую косичку, скрепленную на конце простым стальным зажимом. Для гномов простым – эльфы такие не носят, равно как и кос не плетут.
- Ори, я хотела тебя спросить…
Тау остановилась в паре шагов от гномки, тревожно оглядела пустой коридор.
- Да?
- То, что говорили за столом о волосах и заколках… это все правда?
Спросила – как в пропасть бросилась. И замерла в ожидании ответа, нервно теребя ту самую косичку.
- Да, - тихо отозвалась Ори, понимая, что открывает эльфийке глаза на что-то болезненное. – Ты же видела… У нас мужчина дарит девушке заколку, а лучше сразу много, когда хочет позвать ее замуж. А девушка их принимает, если согласна. – И подумав, добавила: - А потом уже неважно, кто что говорит или думает. Ничего не важно.
- Действительно, ничего… - С тоской протянула Тау. – Вот, значит, что он имел ввиду.
- Кто? – машинально переспросила Ори.- Хотя и так знала, кто.
- Неважно… Это тоже неважно… Ну а если, допустим, кто-то обрезает волосы, что это значит?
- Если ты обо мне, то ничего. Это просто глупость, моя и моего брата. А если… - Ори осеклась, вдруг поняв, что не стоит, наверное, вот так просто выдавать тайны своего народа иноплеменнице. А с другой стороны, какие тут особые тайны? Да и Тау она привыкла считать едва ли не сестрой - очень высокой и очень несчастной. Чужая не стала бы носить на великолепных эльфийских волосах простую гномью заколку. – Воины раньше сбривали волосы, чтобы наколоть на голове имена погибших товарищей… И еще вдовы косу обрезают. Так отмеряется срок траура. Гномка не может снова выйти замуж, пока не отрастет приличная коса.
- А ты?
- А я… - Ори невесело усмехнулась. – А мне все равно.
- А если…
Тау любовно погладила перекинутый через плечо «конский хвост». Всего до пояса длиной, короче, чем у других эльфиек. Она была воином, поэтому вопреки представлениям своего племени о красоте подрезала волосы и собирала их в пучок на макушке.
- …А если я отдам тебе… свои? Ты примешь?
В ее голосе дрожали слезы… и надежда. Ори изумленно открыла рот.
- Ты это серьезно?
- Как никогда! Мне они все равно теперь ни к чему… И по вашим обычаям тоже. Поэтому если правила не запрещают…
Правила не запрещали. Потому что никому из прародителей и в кошмарном сне не могло присниться, что когда-нибудь эльфийка предложит гномке косу для свадебного ритуала! И уж тем более никто не мог бы предположить, что та ее примет. Незамужние гномки попросту никогда не обрезали волос!
…Ори понимала, что совершает небывалое святотатство. Что ее в лучшем случае засмеют, а в худшем обвинят в попрании тысячелетних устоев. И, что самое страшное, Двалин вряд ли одобрит такое решение. Но не принять этот дар она не могла. Эльфы ведь тоже дорожат своими волосами. Тау с полным сознанием отдавала ей самое ценное.
Гномка молча кивнула в знак согласия.
Эльфийка аккуратно отделила от пучка волос на голове тоненькую косичку и, перехватив хвост у самого основании, полоснула по нему кинжалом.

[Olyanka]

"Козявка"

Двалин вред ли добрит

- Двалин вряд ли одобрит.

Даааа, умеют же дамы обеих рас нарушать все писанные и неписанные правила. И все во имя ЛЮБВИ!!!
Отличный кусочек получился! Дамаориентированный! А то при таком количестве мужиков....

Foxiney, я слегка запуталась - а кто Тауриэль заколки дарил? *Угу, я лентяяяяйка - искать разбросанные "крошки". Да еще и голова что-то раскалывается... *

[kate-kapella]

Очень проникновенно. И с косичкой этой...

[Foxiney]

Олянка,

а кто Тауриэль заколки дарил?

Ну так Килька же.

kate-kapella,
Спасибо!
Почему-то думала, что тебе не понравится.

[Olyanka]

Foxiney, практически канон. А я уже грешным делом на кое-кого другого подумала баллоны покатить...

[Foxiney]

Олянка,
На дядю штоль? Так у дяди своя трагическая история любви в этом фике.

А вообще я канонист, да!)) без особой нужды стараюсь с Профессором и ПиДжеем не спорить.

[Olyanka]

без особой нужды стараюсь с Профессором и ПиДжеем не спорить

Одновременно? Часто - это невозможно. Или с тем не споришь, или с другим. А одномоментно.... сложно. Они сами между собой не договорились. ))))))

[Olyanka]

Небольшая идейка по сюжету...

Кстати, а ты не собираешься как-нибудь вкрутить в сюжет то природное явление, которое у нас тут будет в ближайшие дни наблюдаться на небе невооруженным глазом? Комету, ай мин.

[Foxiney]

Олянка,
в нашем фандоме кИнон важнее.

Боюсь, над Эребором кометы могут летать хоть стаями - из-под Горы все равно не видно.

[Foxiney]

********
- Ну что, готов слушать?
Дайн смотрел так, словно пытался понять, какой еще глупости стоит ждать от этого возмутителя спокойствия. Двалин в свою очередь даже не сомневался, чего теперь ждать от короля. Даже если подгорный владыка и не обрушит на него сорок тонн чистейшего гнева, все равно из Эребора лучше убраться поскорее. За откровенное хамство и непочтение к монаршей персоне он сам бы себя прогнал к лысым гоблинам, не взирая на родство и былые заслуги.
Оставлять едва отвоеванный дом было унизительно, но что уж поделать, если новому правителю ты как бельмо на глазу?
- Я и так прекрасно знаю все, что ты можешь мне сказать.
- Сомневаюсь, - ответил король без тени сомнения. – Поэтому все-таки послушай.
- Не стоит, - Двалин поднял руку в предупреждающем жесте. – И так ясно, что я тебя раздражаю не меньше, чем ты меня.
- Что верно, то верно, - не стал спорить Дайн. – За сегодняшнюю выходку тебя следовало бы выпороть и посадить под арест года на два.
- Но ты не можешь этого сделать, - гном нехорошо усмехнулся. – Наши не поймут. Да и с четырнадцатой частью сокровищ тогда пришлось бы распрощаться… А лицо тебе надо сохранить, хоть тресни!
- Именно!
- Ну так радуйся: я вернусь в Эред-Луин и не буду больше мозолить тебе глаза. Пусть только меня и мою жену впишут в Книгу Дней Эребора, а на следующий день я заберу ее и уберусь отсюда ко всем балрогам!
- Думаешь, им ты нужен больше чем мне? – в голосе короля послышалась насмешка.
Двалин насторожился:
- Что ты хочешь этим сказать?
- Что у меня здесь каждая пара рабочих рук и каждая толковая голова на счету, поэтому уйти сейчас было бы твоей стороны чистым свинством. Не говоря уже о том, что я не намерен отпускать из Эребора единственную женщину. Не хочу чтобы к весне дворец окончательно превратился в казарму.
- То есть ни наказывать меня, ни изгонять ты не собираешься? С чего это вдруг?
Король посмотрел на взбунтовавшегося родича в упор и неожиданно спросил:
- Ты помнишь Азанулбизар?
Еще бы он не помнил! Победа, после которой четыре дня хоронили погибших и потом еще месяц пили за упокой! Но сказал он другое:
- Тогда мы из-за тебя не вошли в Казад-Дум.
- Я вас и сейчас бы туда не пустил, - спокойно заверил Дайн. – На свете слишком много простых и надежных способов умереть, чтобы еще добровольно лезть в пасть чудовищу, с которым мы заведомо ничего не можем поделать. Но знаешь, Азанулбизара мне хватило на всю жизнь.
- И все же ты пришел к Эребору…
- Я не о том, - отмахнулся король. – Не дело это, когда победа становится трауром. Мы все тут кого-то потеряли. Я привел с собой пять сотен топоров, осталось меньше двухсот. У Бэрда от силы треть бывшей городской гвардии и ополченцев уцелела, даже эльфы… Мои бойцы, люди Эсгарота, подданные владыки Трандуила – все очень подавлены. Эребору нужен праздник. Пусть это будет твоя свадьба.
Двалин смотрел на него в упор: долго, изучающее. За один этот взгляд следовало бы карать беспощадно даже близкую родню, чтоб другим неповадно было. Но Дайн оставался каменно спокоен, как и подобает истинному королю гномов.
- И почему я должен превращать священное таинство в бесплатное развлечение для людей и эльфов?
- Потому что я тебя об этом прошу.
- Просишь?
- Ну а что мне остается, - Дайн безнадежно пожал плечами. - Я же знаю, что приказывать тебе бесполезно. По большому счету все это не нужно ни мне, ни тебе, но это нужно всем, кто сейчас собрался под Горой. Ты сам видел.
Да уж, видел он! Обычно начинают за здравие, заканчивают за упокой, а тут в кои-то веки вышло наоборот!
- Пойми, я не пытаюсь заменить Торина ни для тебя, ни для Эребора, - продолжал король спокойно и чуть задумчиво. – Я, если хочешь знать, вообще рассчитывал к этому времени уже вернуться в Железные горы с мирным договором от эльфов и какой-нибудь бесценной блестяшкой от родича! Но коль уж мне выпало править этим королевством, я хочу как можно скорее его восстановить! Не стены и позолоту, за этим дело не встанет, а дух, понимаешь? Я хочу, чтобы следующей весной сюда приехали те, кто остался вас ждать в Эред-Луине. Чтоб возвращались если не под мою руку, то к своим корням! Хочу, чтобы в Эреборе снова появились женщины, чтобы по коридорам бегали дети. Чтоб эти умники, что сочиняют легенды, пели не о Бэрде – победителе дракона, а о племени Дурина, сумевшем не только отбить свое достояние у орков и гоблинов, но и восстановить былую славу королевства. И начать такое дело, раз уж так совпало, хорошо было бы со свадьбы. Напомнить всем, что такое жизнь и к чему в ней надо стремиться.
Железностоп умолк, ожидая ответа.
- И какую роль в этой легенде ты отвел бы королю Дайну? - спросил Двалин не без вызова.
Правитель пожал плечами:
- А что хотят, то пусть и поют! Все равно Азанулбизар и мою славу единственного, кто ходил тогда в Морию, ничто уже не затмит. Как ничто уже не поможет мне забыть то, что я там видел… Ну, так что ты решил?
Я поеду в Эред-Луин…
- Ну что ж, твоя воля. Я не хочу с первых же дней правления прослыть деспотом.
-…весной, - Двалин как-то по особенному, понимающе усмехнулся. – Там тоже надо будет навести порядок после года нашего отсутствия. Но я пришлю сюда всех, кто готов вернуться.
Дайн какое-то время всматривался в его лицо, не пытаясь сдержать довольную улыбку. Потом хлопнул по плечу.
- Рад, что ты меня понял... На свадьбу не напрашиваюсь, но если вдруг сочтешь нужным меня послушать…
Двалин обошелся без ответной улыбки, но посмотрел на преемника Торина с одобрением и некоторой благодарностью.
- Да приходи уж… - и, подумав, добавил: - узбад.

Зе энд!

[Bokuto-san]

Я люблю твоего Даина.
Отсыпьте мне еще этого Даина *_____*
есть ориентировки по времени насчет собраться?

[Ирма Банева]

Foxiney, и что, и всё? А свадьба?

[Foxiney]

Ашкаэль Саббатиэль,
Блин! Предупреждать же надо, когда ник меняешь! Только по подписи и опознала...

В середине следующей недели буду в Че. Ориентировочно в четверг буду свободна.

Ирма Банева,
А что свадьба? И так же ясно, что они поженятся.

Ни понял А где все? Такое ощущение, что перед носом помахали мороженкой и выбросили ее в форточку

[Bokuto-san]

Foxiney,

Блин! Предупреждать же надо, когда ник меняешь! Только по подписи и опознала...

бля не предупредил =___= память моя старческая ну хоть как-то опознала)) это хорошо)

В середине следующей недели буду в Че. Ориентировочно в четверг буду свободна.
ок, понял :3

[Foxiney]

Izanomi,
А что не так?

Ашкаэль Саббатиэль,
ок, договорились.